REUTERS

Об этом пишет Томас Килингер в статье «Тени становятся длиннее», опубликованной на сайте немецкой газеты Die Welt.

В Великобритании на этой неделе было сделано больше ставок на имя королевского ребенка, чем на исход выборов в четверг. При этом 7 мая 2015 года – это что-то вроде исторического теста с лакмусовой бумажкой для определения статуса и состояния Соединенного Королевства.

Мощные центральные силы пытаются его разорвать, нет консенсуса в выборе пути на будущее, растет поляризация. Так что, похоже, это вновь приведет к «подвешенному парламенту», в котором ни одна партия не имеет управляющего большинства, и должны быть созданы коалиции, непривычное для британцев положение.

Видео дня

Различия очень глубокие. Консерваторы с либерал-демократами, партнерами в предыдущем правительстве, уверяют в успехе их экономической политики. Лейбористы, усиленные мегафоном шотландских националистов, отвергают основу этого успеха – радикальные меры жесткой экономии. Она снижает воздействие лозунга Тори: «Так держать! Давайте не будем ставить под угрозу наши достижения!»

Эти достижения выглядят весьма впечатляюще. Шесть процентов безработицы, нулевая инфляция – в сравнении с «индексом бедности» ранее, примерно в 70-х годах прошлого века, у британцев сейчас все потрясающе. При ближайшем рассмотрении видна другая картина: плохая производительность, многие новые рабочие места находятся на нижней шкале доходов, налог на прибыль частично за пределами доходов, в то время как заработная плата почти не повышается.

Призыв Уоррена Баффета

Часть социальных расходов идет семьям, которые работают, но не могут жить на полученные деньги - так называемые «работающие бедные». С уровнем жизни падают также налоговые сборы: в текущем году министр финансов Джордж Осборн должен был принять еще 87 млрд фунтов долга, чтобы закрыть дефицит бюджета. Государственный долг растет.

REUTERS

Слоган «Это экономика, глупый», с которым Билл Клинтон в 1992 году выиграл выборы в США, вряд ли поможет тори проложить дорогу к власти. Они иногда больше похожи на статистиков, чем на дальновидных путеводителей. Возможно, сложности восстановления после краха 2007/08 погасили былой пыл.

Это открыли для себя конкуренты, лейбористы и шотландские националисты ШНП. В их распоряжении эмоциональное поле, которое всегда легко вспахивать, они клеймят социальную несправедливость и увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными.

Конечно, если даже глава Банка Англии говорит, что капитализм разрушает сам себя, если он пренебрегает своими моральными обязательствами, когда Уоррен Баффет призывает лидеров индустрии, сократить высокие заработные платы и количество сотрудников, то становятся понятными аргументы против рыночной экономики, о которых на острове все больше говорят.

Пока вы не посмотрите внимательно, какая у этого альтернатива. Эд Милибэнд обещает более легкую версию «жесткой экономии» - сбережения будут сделаны в течение более длительного периода, чтобы сначала можно было повысить доходы в государственном секторе и начать новые инвестиционные программы для школ, в медицине и инфраструктуре. Это звучит многообещающе - если только для этого будут деньги.

ШНП повышает ожидания и обещает всестороннее обеспечение общественными благами, при этом игнорируя возможности реализации. Здесь видно, насколько больше шотландцы достигли в далеком от реальности благополучии благодаря щедрой помощи Лондона. Учитывая эти квази-социалистические лозунги, мэр Лондона Борис Джонсон говорит о «накачанных стероидами левых». Это яркий язык избирательной кампании, но он попал в самую точку.

REUTERS

Если бы речь шла только о левых или правых! Шотландия поднимает более серьезный вопрос: единство или распад Соединенного Королевства. Кажется, будто поражение на референдуме о независимости в сентябре 2014 года, побуждает шотландцев довести дело до конца при первой же возможности. Их постоянно гложет саркастическое замечание великого английского энциклопедиста 18 века, Сэмюэла Джонсона: «Самое величественное зрелище для шотландца – высокогорная дорога, ведущая в Англию».

Появилась возможность, изменить тактику, потому что шотландцы сейчас поворачивают на эту большую дорогу, в самое сердце «врага», нелюбимое учреждение в Вестминстере. Первого соперника на их пути они уберут на выборах в своей стране – Лейбористскую партию. В прошлом периоде в ее распоряжении было 41 из 59 шотландских мест в Палате общин, у ШНП – только шесть. Это соотношение существенно изменится в пользу шотландских националистов.

А потом? Потом националисты в Лондоне попытаются привести к власти именно ту партию, которую почти уничтожили в Шотландии: лейбористов. Давление на Милибэнда, с требованием открыться ШНП, будет неизбежным. Стране необходимо правительство, и если арифметика «лейбористы плюс ШНП» достаточна, то было бы совершенно иррационально, отказываться от возможности управления только потому, что вы обещали перед выборами, что ни в коем случае не пойдете на сделку с шотландскими сепаратистами. Они так же, как лейбористы, за ЕС. Было бы достаточно и того, если бы они помогали своей поддержкой на голосованиях. В конечном итоге, этого никто не может запретить.

REUTERS

Вопросы законности отбросим в сторону. Потерпят ли Англия, Уэльс и Северная Ирландия (со)управление партии, которая вовсе не была кандидатом к югу от Шотландии, и чьей целью остается разрушение Союза? И как долго еще британцы при повышении количества партий будут вынуждены защищать свое право прямых выборов, которое все меньше принимается в расчет, несмотря на постоянно растущее стремление людей к тому, чтобы их голоса учитывались? Глубокие тени лежат на будущем Великобритании. Во всей этой неопределенности, монархия кажется последней стабильной инстанцией.