Об этом пишет Тео Зоммер в своей статье «Госпожа президент?», опубликованной на сайте газеты Die Zeit.
Во многих европейских комментариях ее победа на выборах в ноябре 2016 года уже представлена как состоявшийся факт. Еще слишком рано. Через две недели после того, как она подала свою кандидатуру, в американских опросах много скептицизма, сомнений и неприятия. Только 46 процентов респондентов приветствуют кандидатуру Хиллари Клинтон, 41 процент против нее. Даже среди демократов только 34 процента рады, что она вступила в предвыборную гонку; 36 процентов считают, что все в порядке; 19 процентов не выразили никакого мнения; девять процентов разочарованы или рассержены.
Почему скептицизм? Бывшая первая леди, экс-сенатор и экс-министр иностранных дел считается труженицей, решительной, дисциплинированной, целеустремленной. Тем не менее, многие считают ее холодной, расчетливой, подозрительной, непонятной, не заслуживающей доверия и даже лицемерной.
Два недавних разоблачения только усилили скептицизм. Во-первых: За четыре года в качестве госсекретаря она не только пролетела один миллион миль по всему миру и побывала в 111 странах. За это время она также, вопреки всем правилам, обрабатывала через частный сервер всю электронную почту, личную и служебную. Только то, что она считала важным, передавалось дальше, она удалила около 30 000 электронных писем.
Во-вторых: книга Питера Швайцера «Наличные Клинтон», которая эксплуатируется СМИ задолго до ее даты публикации, подтвердила на днях тот факт, что во время своего пребывания в должности в Государственном департаменте - и с ее одобрения? - фонд Клинтона принял миллиарды в виде пожертвований из сомнительных источников, в том числе от российского уранообогатительного завода-гиганта, которому был передан контроль над глобальными запасами.
Нас, немцев, это, возможно, не касается. С нашей точки зрения, более важен вопрос: каким бы президентом она была?
Сейчас она, несмотря на близость к Уолл-стрит, выступает защитником «рядовых американцев», как представитель уже 20 лет разрушающегося среднего класса и сторонник «инклюзивного капитализма», как мудрая, сострадательная мать и бабушка – но пусть решение принимают американцы. Вопрос о том, как она будет проводить внешнюю политику, для нас гораздо более важен.
Но у меня есть сомнения. Хиллари Клинтон голосовала за катастрофическую войну в Ираке. Она, при поддержке квартета своих советников, втянула Обаму в роковую войну в Ливии. Она сначала инициировала «перезагрузку» отношений с Россией, а потом все испортила. Конечно, она ввела санкции, которые заставили Иран сесть за стол переговоров. Но какое мировоззрение, какое побуждение к действию скрывается за этим? Она намекнула, что основной принцип Обамы во внешней политике – «Мы не делаем глупых вещей» – не является стратегической доктриной. Но тогда как она себе представляет стратегическую доктрину? Она называет себя «идеалистическим реалистом». Я считаю ее интервенционистом, который доставит нам много хлопот.
Как закоренелого демократа меня беспокоит совсем другое: династизация американской демократии. В Соединенных Штатах уже было несколько президентов из одной семьи: второй президент Джон Адамс и шестой, Джон Куинси Адамс; девятый президент Уильям Генри Гаррисон и его внук Бенджамин, также Теодор Рузвельт (№ 26), и его дальний родственник Теодор Рузвельт (№ 32). Существует также своя белая, англо-саксонская и протестантская аристократия, потомки иммигрантов с Mayflower. Но отличительной чертой Америки уже более 150 лет была меритократия, аристократия доходов. Талант и успехи имели решающее значение, семья, происхождение, состояние не играли никакой роли.
В то время, когда в США продолжает расти неравенство классов; когда голодает и сокращается средний класс; когда преуспевают только дети тех, кто добился успеха в жизни, неудивительно, что The Guardian говорит не только о династизации Америки. Учитывая финансовую интеграцию новых династий с Уолл-стрит и их бюджеты предвыборных кампаний, лево-либеральное британское издание говорит о «плутократической угрозе самой гордой демократии в мире».
Клинтон хочет наследовать Клинтона в Белом доме; два Буша хотят стать преемниками двух Бушей. Северная Корея, Сингапур, Саудовская Аравия могут это поприветствовать: Ким после Кима после Кима, Ли после Ли, аль-Сауд после аль-Сауда после аль-Сауда.
«Америка, тебе приходится лучше, у тебя нет ни крепостей, ни замков», восхищался Гёте. Но что сейчас: принцы и принцессы? Коронации вместо конкурентной демократии?
