ЮНИСЕФ: В Украине детей в интернатах в 10 раз больше, чем в ЕС и в 40 раз меньше социальных работников

Главные проблемы в сфере социальной защиты украинских детей находятся не в плоскости нехватки государственных средств, а в их неэффективном использовании – так считает глава ЮНИСЕФ в Украине Юкие Мокуо.

Украинские дети и подростки, которым недавно депутаты и президент, наконец, официально запретили появляться в ночных клубах до 16 лет, славятся ранним началом половой жизни, пристрастием к курению и алкоголю. У них, правда,  есть условно-бесплатные образование и медицина, но деньги на серьезное лечение для наших детей собирают по всему миру волонтеры, «больницу будущего» так никто до сих пор и не достроил, ни одного украинского вуза нет в рейтинге ста лучших в мире, а социальные лифты в некоторых сферах не работают вовсе.

Юкие Мокуо

Метод воспитания детей в Украине балансирует на грани между насилием, чрезмерной опекой или равнодушием, чему пример колонии для несовершеннолетних и заполненные детские интернаты для детей-инвалидов. По мнению главы украинского представительства ЮНИСЕФ – детского фонда ООН – проблема незащищенности украинских детей, особенно, самых уязвимых из них – сирот и инвалидов – не в бедности государства, а в неэффективности использовании бюджетных средств и непросвещенности политиков и украинцев вообще.

ЮНИСЕФ работает в Украине уже больше пятнадцати лет, лично вы – пятый год. О каком прогрессе нашей страны в сфере защиты прав ребенка, его здоровья, безопасности вы можете или не можете сказать?

Главные изменения произошли в Украине в сфере социальной защиты детей, уязвимых детей – инвалидов, сирот, лишенных родительской опеки и т. д. Украина встала на путь реформирования системы опеки и попечительства над детьми, начала развивать различные формы семейного воспитания, основала хорошую систему приемных семей, увеличила национальное усыновление. Мы можем только поздравить Украину с таким прогрессом.

Но мы все еще среди лидеров, если не  в мире, так в Европе, по несоблюдению Конвенции о правах ребенка?

Нет, я не думаю, что Украина является лидером среди нарушителей, но, действительно, есть много нерешенных проблем. 95 тысяч украинских  детей все еще находятся в интернатах, более половины из них имеют различные формы инвалидности. Это 4% от всего количества детей в Украине. Если вы думаете, что это мало – то это не так, потому что в странах Европейского Союза, например, эта цифра в десять раз меньше. В Австрии она составляет 0,4%, а в Норвегии – 0,1%. В практике европейских стран вообще не существует такого понятия,  как интернат, а в Украине пока недостаточно делается для обеспечения каждого ребенка семейным воспитанием.

Юкие Мокуо

Что еще необходимо сделать для этого?

Пройдена только половина пути, впереди еще много работы. Украина может прогрессировать намного быстрее. Мы рекомендуем провести серьезную реформу системы социальной защиты в стране, создать совместно с неправительственными организациями широкую сеть предоставления услуг – речь идет о всевозможных курсах реабилитации людей с алкогольной, наркотической и другими зависимостями, помощи неблагополучным семьям, мамам-одиночкам, родителям детей-инвалидов и т. д.. То есть, нужно создать обширный спектр превентивных услуг, которые позволят предупредить момент, когда ребенка необходимо будет отнимать от семьи ради его безопасности. Эти услуги могут быть как бесплатными, так и платными. И еще должно быть введено такое понятие, как социальное контрактирование – то есть, заказ от государства неправительственным организациям на определенные услуги. Это новый и прогрессивный подход, который нужно внедрять в Украине. Для этого, прежде всего, нужно увеличить количество социальных работников в стране. Несмотря на то,  что в прошлом году было добавлено 12 тысяч социальных работников и еще 5000 было уже, по сравнению с другими странами это – мало. В Украине приблизительно один социальный работник на сто тысяч жителей, а в других странах Европы в сорок раз больше – сорок социальных работников  на сто тысяч человек. Если мы хотим провести качественные изменения в социальной сфере, количество услуг и людей должно быть гораздо больше.

Главное объяснение, которое мы слышим в ответ на это – у государства не хватает средств…

Вы знаете, в Украине бюджетирование социальной системы достаточно высокое, но проблема в том, что система не реформирована и работает не эффективно. Поэтому, когда мы говорим о финансировании социальной системы, мы не имеем в виду увеличение расходов, мы говорим о более эффективном использовании тех, что уже предусмотрены. Содержание детей в интернатах обходится бюджету на 25% дороже, чем в домах семейного типа. То есть, проведя реформу можно еще и сэкономить, а оставшиеся деньги потратить на зарплаты новым социальным работникам, на их образование, на развитие их потенциала и т. д.

Если говорить о полной ликвидации системы интернатов в Украине, то когда это возможно, на ваш взгляд?

Четыре года назад, когда я приехала в Украину, государственная политика в отношении детей сирот еще не была достаточно четкой. Да, политики говорили о том, что нужно меньше детей отправлять в интернаты и т. д., а сейчас уже говорят о том, что интернаты должны исчезнуть совсем и это – абсолютно другой подход. Конечно, делать это нужно осторожно, постепенно, чтобы не навредить, чтобы дети не остались на улице. Могу сказать так, мы можем надеяться, что через пять лет в Украине не будет интернатов для детей сирот, но еще останутся интернаты для  детей-инвалидов, хоть их количество там уменьшится.

В этой связи нельзя не вспомнить очередной провал ратификации Гаагской конвенции о международном усыновлении, ведь не секрет, что больных детей чаще всего усыновляют именно иностранцы.

После этой очередной неудачной попытки ратифицировать конвенцию  я прочла много информации в прессе и поняла, что причина такого голосования – непонимание всей глубины вопроса парламентариями. Гаагская конвенция вовсе не является пропагандой межгосударственного усыновления. И ЮНИСЕФ всегда ставил и ставит приоритетом национальное усыновление – ребенок имеет право расти в своей культурной среде. Межгосударственное же усыновление рассматривается исключительно как последний шанс для ребенка обрести семью. Де-факто усыновление украинских детей иностранцами уже давно происходит, а конвенция как раз поможет отслеживать их дальнейшую судьбу и оставаться на связи с ними. Например, в 2011 году международное усыновление составило 970 детей, а национальное – 2114. Поэтому я хочу, чтобы украинские депутаты открыли глаза, уши и подумали об этой тысячи детей, о которых никому ничего не известно. Еще один аргумент против конвенции, который я слышала – это коммерциализация процесса усыновления. Это так же ошибочное и не корректное мнение. Наоборот, конвенция устанавливает независимый мониторинговый механизм за процедурой. Раз сегодня в год иностранцы усыновляют тысячу украинских  детей – значит, агент, а, следовательно, и коммерциализация, уже существует, но с украинской стороны это никак не отрегулировано и не контролируется. Конвенция обеспечит прозрачность этого процесса и гармонизирует его. Словом, такое голосование – это следствие непонимания вопроса.

Чья это недоработка? Кто недостаточно хорошо объяснил, рассказал?

Мы провели большую работу совместно с детским омбудсменом по освещению этого вопроса, не раз были на заседаниях парламентских комитетов по этому поводу, рассказывали и объясняли суть конвенции. Со стороны правительства есть глубокое и четкое понимание необходимости ее ратификации, но почему-то депутаты не могут понять этого и меня очень огорчит, если этот вопрос станет заложником политических игр.

Поскольку каждый украинский парламент с завидным постоянством проваливает это голосование, речь вряд ли идет о политике. Это, скорее, прочно засевший в головах миф. Таких в Украине много, например, о вакцинации…

О, да! Совершенно верно. Когда я рассказываю украинским мамам, что мой ребенок полностью привит и сделала я это в Украине, они удивляются: «Правда?! И вы не боитесь?!» В Японии, наоборот, если вы скажите, что ваш ребенок не привит, вам ответят: «Правда?! И вы не боитесь?!». Сейчас в Украине ситуация такова, что 50% детей привиты, 50% - нет. Это уровень развивающихся африканских стран – Гаити, Ганы и других. Это очень опасно для страны и предоставляет опасность не только для не привитых детей, но и для всего общества, потому такое низкое покрытие вакцинацией не дает национального иммунитета. Я могу утверждать, что вакцинация не опасна и не убивает детей. Научно доказанной связи между прививкой и смертью ребенка, которая наступает через неделю или даже через несколько дней, нет. Если это анафилактический шок, что имеет место быть, то он наступает мгновенно. Сейчас мы активно работаем над тем, чтобы вернуть доверие к вакцинации. И это несколько удается – в 2008 году, например, позитивное отношение к вакцинации было у 30% людей в Украине, а сейчас – около 50%. Хорошая новость в том, что доверие возвращается, плохая – что оно не достаточно. Для национального иммунитета нужно, чтобы было привито более 90% населения. Очень хорошо, безусловно, что люди имеют информацию и выбор, но порой они запутываются в большом ее количестве и формируют стойкие ошибочные мифы.

Еще один такой миф, очень молодой, но уже очень стойкий – угроза институту семьи в случае внедрения в стране системы ювенальной юстиции.

О, это мой любимый миф! Это снова необоснованное заблуждение! Ювенальная юстиция не способствует тому, чтобы детей лишали семьи, если они жалуются на родителей. Ювенальная юстиция, прежде всего, касается детей, которые находятся в конфликте с законом и предлагает самые лучшие механизмы реабилитации для них. Но мы не используем сейчас этот термин в Украине, мы ведем речь об уголовном правосудии для несовершеннолетних, о том, что малолетние преступники не должны изолироваться от общества. Безусловно, они не должны оставаться безнаказанными и бесконтрольными, но вместо лишения свободы любого вида предлагается брать их под серьезный патронат социальных служб совместно с правоохранителями. Кроме того, речь идет не только о детях-преступниках, но и о детях-жертвах насилия в семье. Ювенальная юстиция ни в коей не мере не призывает лишать ребенка семьи в таком случае, наоборот – речь идет о превентивных мерах для такой семьи. То есть, речь опять идет о необходимости развития и расширения спектра социальных услуг в стране. Нужно сказать, что некоторый прогресс в этом вопросе в Украине уже есть – интересы детей-преступников учтены и в новом Уголовном кодексе, усилена та часть милиции, которая работает с детьми-жертвами и т. д..

Почему же тогда эта тема вызывает такого негатив в обществе и СМИ?

Это я бы хотела узнать у самих журналистов, которые пишут о разлагающем влиянии ювенальной юстиции, но, предполагаю, что это все – из-за тотального непонимания темы. Плюс, дело в том, что простые месседжи легче запоминаются и врезаются в память. «Ювенальная юстиция забирает детей из семей» - это запомнить и понять гораздо легче, чем «необходимо изменить и гуманизировать  уголовное правосудие для несовершеннолетних» и т. д…

Еще одна распространенная легенда, о которой не могу не спросить вас, уроженку Японии: действительно ли детей в вашей стране до пяти лет не наказывают вообще?

Я много раз это слышала об этом и не понимаю, откуда такое мнение. Это не правда, конечно, мы и контролируем детей, и наказываем. В Японии, к сожалению, как и везде, существует проблема насилия над детьми, и я не могу сказать, что моя родина является идеалом модели воспитания детей. Однако, у нас есть понимание недопустимости физического наказания и необходимости максимально вкладывать в ребенка до пяти лет. Необходимость держать ребенка в строгости – это еще один миф, очень распространенный в Украине. До этого возраста речь должна, главным образом, идти не о дисциплине, а о стимуляции ребенка, его способностей развития и т. д. Лучший способ влиять и воспитывать – любовью и вниманием. А еще, когда меня спрашивают, как Японии удалось достигнуть значительного прогресса, я отвечаю – благодаря отсутствию йододефицита. Да, это звучит, как шутка, но на самом деле – это очень важно. Из-за недостатка йода в организме ребенок теряет около 10 – 15 пунктов IQ. Задержка в умственном развитии или слабое умственное развитие – это все последствия нехватки йода. Только 20% украинцев используют ежедневно йодированную соль в своем рационе. В итоге, Украина теряет ежегодно до 43 миллионов долларов из-за низкого уровня интеллекта. Именно поэтому мы проводим широкую информационную кампанию о необходимости употребления йодированной соли.

Вы застали смену политической власти в Украине. Отразилось ли это каким-то образом на сотрудничестве с ЮНИСЕФ и внимании к проблемам ребенка в стране?

Нет. Я не вижу радикальной разницы между прошлой властью и нынешней в отношении детских проблем. Мы работаем и с командой власти, и с оппозицией. У тех, и у других есть люди, которые понимают эти проблемы, и те, которые не понимают. Уровень непонимания того или иного вопроса не зависит от политической фракции, что в очередной раз доказало голосование за ратификацию Гаагской конвенции. У нас есть армия сторонников и армия оппонентов из разных политических сил. Нам бы очень хотелось, чтоб количество тех, кто разбирается в вопросах защиты прав и интересов детей, как среди политиков, так и среди простых граждан, увеличивалось. Украинцы очень любят своих детей, поэтому так живо реагируют и на ювенальную юстицию, и на международное усыновление, и на вакцинацию. Наша задача – усилить эту любовь знаниями.

Анастасия Береза

УНИАН в Google News