Холокост в Instagram. Как создавали «Eva.stories»

Хотя день международный день памяти жертв Холокоста в январе, еще в мае прошлого года проект, посвященный этому дню, породил мировые споры об этичности рассказывать о геноциде на развлекательной платформе Instagram. УНИАН встретился с продюсерами «Eva.stories» и узнал, как создавался нашумевший проект.

1 мая прошлого года в Instagram появился аккаунт «Eva.stories» – веб-сериал о Холокосте. История создана на основе реальных дневников 13-летней венгерской еврейки Евы Хейман, погибшей в газовой камере Аушвица в 1944 году. В семидесяти коротких эпизодах показаны последние месяцы жизни Евы, приход нацистов в город, начало преследования евреев, гетто, отправление девочки в концлагерь.

Авторами, спонсорами, режиссерами и сценаристами проекта стали израильские бизнесмен Мати Кохави и его дочь Майя. Производством занимался киевский продакшн Colorfilm, который давно и плотно сотрудничает с Израилем по съемкам.

Генеральный директор Colorfilm Яна Картун вспоминает, что до выхода фильма в эфир от евреев звучали негативные отзывы о проекте. Выбранный формат - рассказать о Холокосте на развлекательной платформе - многие называли издевательством. «Но правильно по этому поводу высказалась Майя. Что важна не платформа, а контент. Сама по себе платформа не поверхностна или высокоинтеллектуальная. Что одни выкладывают, то другие смотрят», – говорит Картун.

«Возможно, если б метили на аудиторию 30+ и 40+, формат не был бы уместным. Но целью Мати и Майи было добиться внимания молодого поколения, сухая статистика не зашла бы... Кстати, когда фильм вышел, многие изменили свое негативное мнение», –  добавляет она.

История создана на основе реальных дневников 13-летней Евы Хейман, погибшей в Аушвице / фото из архива Colorfilm

Линейный продюсер Colorfilm Антонина Патраманская даже не сомневалась в уместности рассказать о Холокосте в формате сториз. По ее мнению, комбинация современного формата и эмоционального контента – это ходьба в ногу со временем, стопроцентное попадание в аудиторию: «Сейчас дети практически не читают, получая информацию из социальных сетей. Поэтому такой необычный способ донести до них серьезную информацию – это гениальный ход».

«Моей дочери 13 лет, она наполовину еврейка и смотрела «Eva.stories». Слезы не пускала, но увиденное заставило ее призадуматься. И это самое важное», – подчеркивает Патраманская.

Она также обращает внимание, что «Eva.stories» изменил впечатление о развлекательных платформах и буквально перевернул сферу рекламных агентств: «Все креативы взялись за голову, мол, как это мы раньше не додумались разместить серьезный контент на развлекательной платформе».

Colorfilm давно и плотно сотрудничает с Израилем по съемкам / фото УНИАН

Как создавали «Eva.stories»

В поиске сюжета Мати Кохави и Майя перечитали десятки дневников подростков военного времени – искали близкий для современной молодежи образ. По мнению продюсеров Colorfilm, история Евы выбрана очень удачно. «Эта девочка до конца верила в жизнь. Плюс, она ребенок разведенных родителей – это не совсем характерно для того времени, но понятно нашему», – объясняет Яна Картун.

Для Colorfilm работа над проектом началась со звонка знакомого израильского продюсера с вопросом, можно ли достать в Украине немецкую форму времен Второй мировой и немецкий танк. Также для израильтян было важно найти для съемок места, похожие на Венгрию того времени. Поэтому снимали во Львове. «Во время нашей первой совместной поездки во Львов они взяли с собой профессора истории, у которого были снимки дома и улиц родного венгерского города Евы, Надьварад. Во Львове они увидели реальную схожесть (все-таки город сохраняет исторический центр, там нет поголовно завешенных кондиционерами и вывесками фасадов). Так что локацию долго не выбирали», – вспоминает Картун.

Было важно найти для съемок места, похожие на Венгрию того времени / фото из архива Colorfilm

Работа над проектом проходила стремительно. Со дня первого обращения заказчиков в продакшн-студию до первого съемочного дня прошло меньше месяца. «Для Мати было важно начать съемки 17 марта, ведь в родной город Евы немцы зашли в этот день. Плюс, спешили выпустить проект к национальному дню памяти жертв Холокоста в Израиле 2 мая», – рассказывает Яна.

На подготовку у команды было около трех недель и множество вопросов, требующих решения. Например, для съемок захода немцев в город нужен был танк. От идеи задействовать настоящий быстро отказались (техника весом не менее шестидесяти тонн раздавила бы брусчатку и трамвайные рельсы). Благо, нашли облегченный макет. Только он был в Виннице и требовал транспортировки. Чтобы обеспечить безопасное передвижение макета во Львов, уведомляли власти и получали многочисленные разрешения. «Завозили в сопровождении полиции и парковали в три часа ночи, чтобы не перекрывать движение и не стопорить работу города», – рассказывает линейный продюсер Colorfilm Антонина Патраманская.

По мнению Антонины, комбинация современного формата и эмоционального контента – это стопроцентное попадание в ногу со временем / фото УНИАН

Параллельно собирали необходимые реквизиты и сценические костюмы. С предметами мебели помогали хозяева арендованной для съемок квартиры – коллекционеры. Подходящую одежду стилисты проекта выискивали на складах киностудий, покупали на «ОЛХ» и «Шафе». «У нас даже помада и зеркальце должны были быть аутентичными. И сигареты ребята самостоятельно крутили», – отмечает генеральный директор Яна Картун.

Продюсеры признаются, что на этапе ознакомления со сценарием было сложно представить, как снять какие-то сцены из-за вертикального формата сториз. «Просто «дышащей камерой» в кинематографе не удивить. Но вертикальная дышащая камера – что-то новенькое. Кроме того, нужно было показать, что Ева снимает как бы на смартфон, но мы его никогда не видим», – объясняет Картун.

Из-за необычного формата сториз на съемках не было сложных камер, частично снимали на телефон и другие специфические камеры. «Сцену, где девочки едут на велосипедах, и Ева снимает подругу впереди, мы не могли снять с помощью камеры на рельсах или гольф-машинки. Этот известный прием дает плавное движение, а нам нужно, чтобы видео чуть тряслось. Пришлось оператору самому проехать на велосипеде с телефоном», – вспоминает Яна.

Яна напоминает, что целью было добиться внимания молодого поколения / фото УНИАН

Всего было девять съемочных дней, поэтому, порой, продюсерам приходилось «приземлять» чрезмерную идейность Мати Кохави. К примеру, за день до съемки сцены отправления поезда в концлагерь, он предложил поменять локацию и поехать в Музей Холокоста. «А мы еле договорились с вокзалом на эту съемку. Плюс, в Музее всего один вагон, и там не отснять, как людей ведут вдоль вагонов. Вариант построить рельсы и поставить несколько вагонов в условиях жесткого тайминга - нереалистичен», – рассказывает Картун.

«В итоге, решили снимать на вокзале. Но за день до съемки пришлось скупать черное агроволокно, чтобы завесить попавшие в кадр современные вывески. Минусы быстрой подготовки», – добавляет она с улыбкой.

В съемках участвовало около ста человек команды и несколько сотен массовки. Для съемки самого массового дня (сцена входа немцев в город) подключали тех, кто занимается исторической реконструкцией. «У них своя военная форма, обмундирование, оружие. Знают, что правильно надеть в соответствие с рангом. Там есть свои начальники, строем ходят и на команды отвечают на немецком. Мы были уверены, что исторически все будет правильно. Поэтому привозили реконструкторов со всей Украины», – рассказывает Антонина Патраманская.

Съемка сцены отправления поезда в концлагерь / фото из архива Colorfilm

Для второстепенных ролей продакшн организовывал кинопробы в Киеве и Львове. Но большинство актеров были британскими. Включая главных героинь – Еву и ее подругу Энни. Кстати, поэтому на съемочной площадке всегда соблюдали жесткий тайминг. «В Британии строгие нормы относительно работы детей. Четкое количество часов на площадке, обязательный перерыв на занятия с преподавателем из Англии. А поскольку Ева у нас всегда в кадре, мы от нее зависим, и наш рабочий день также регулировался», – отмечает Патраманская.

По словам продюсеров Colorfilm, девочки настолько вживались в роли, что за время съемок приходилось успокаивать несколько истерик. «В сцене, когда одну девочку забирает солдат, актриса плакала совсем не фальшиво и не давала себя успокаивать между дублями, чтобы не выходить из этого состояния. Не представляю, что в этот момент чувствовал ее папа (на площадке с детьми-актерами были родители), потому что мы рыдали на многих сценах», – признается Яна.

«Поэтому мы старались как-то хохмить в перерывах, чтобы дети не оставались в постоянном состоянии стресса. Ведь они хорошо осознавали значение фильма, в котором снимаются. Даже сам Мати проводил с ними личные беседы», – добавляет ассистент по актерам Colorfilm Влада Шлямина.

После выхода фильма израильские подростки стали звать молодых актрис в Израиль, принимая за евреек.

В съемках участвовало около ста человек команды и несколько сотен массовки / фото из архива Colorfilm

***

В Colorfilm осознают и подчеркивают важность миссии проекта «Eva.stories». Кому-то он напомнил историю, а кому-то – рассказал ее с нуля. «Однажды мне написала девочка из Израиля. Спросила, почему Гитлер просто не ушел, если считал этих людей некрасивыми? Почему он совершил такое? Я постаралась ее успокоить, сказала, как важно знать историю, чтобы подобное не повторилось», –  рассказывает Влада Шлямина.

Команда продакшна признается, мол, были счастливы работать над таким важным проектом. Но даже не ожидали такой популярности и реакции на него. «На днях смотреть «Eva.stories» призвал президент Израиля, так что пошла вторая волна. Президентский флешмоб», – добавляет Яна Картун.

После премьеры фильма к ним обращались из еврейской общины с идеями поднять другие еврейские темы. Также было немало разговоров об идее осветить в таком же формате трагедию Голодомора. В Colorfilm говорят, что были бы рады взяться и за эту задачу.

Ирина Шевченко

УНИАН в Google News