Виктор Жердицкий: В тюрьме, читая Агату Кристи, я выучил английский
Виктор Жердицкий: В тюрьме, читая Агату Кристи, я выучил английский

Виктор Жердицкий: В тюрьме, читая Агату Кристи, я выучил английский

11:59, 09.02.2007
10 мин.

«Немцы молодцы. Когда нужно пролоббировать продвижение их компаний, то подключаются все: спецслужбы, канцлер, дипломаты, разведка. И в моем случае включились все»...

Виктор Жердицкий
Известный банкир, вернувшийся из немецких застенков, разыскивает своих Пикассо и Фаберже. Обещает неприятности.

Истории, связанной с ликвидацией Градобанка и тюремным заточением некогда одного из самых успешных украинских банкиров Виктора Жердицкого, почти десять лет. Вкратце напомним, что Жердицкий был арестован немецкими властями в 2000 году по обвинению в нецелевом использовании средств остарбайтеров, выделенных для украинских граждан немецким правительством.

Жердицкий вернулся в Украину из Германии в феврале 2005 года – после более чем четырехлетнего заключения. В своих редких интервью он говорил, что в его планах – восстановить Градобанк.

Видео дня

Он прославился еще и тем, что, будучи банкиром, активно вкладывал деньги в предметы искусства и живопись. Его коллекция живописи считалась одной из самых богатых в Украине.

По словам Виктора Юстимовича, вся картинная галерея (950 картин) Градобанка оценивается в семь миллионов долларов. История ее такова. 785 картин была отдана Жердицким под залог Национальному банку Украины. Он рассказывает, что когда у банка начались проблемы, к ним стали приходить кредиторы с судебными решениями типа «в счет погашения – передать картину Жуковского или Малевича». И под чисто символический кредит в пять миллионов гривен акционеры банка заложили галерею Национальному банку, которая стоит в шесть-семь раз дороже. Жердицкий говорит, что они специально отдали под залог основную часть галереи, чтобы ее не разворовали. Три года назад  в Нацбанке прошла инвентаризация – все картины на месте.

Еще одна часть галереи – семьдесят две картины решением Верховной Рады прошлого созыва были переданы Национальному художественному музею. По словам Жердицкого, это была совершенно бандитская акция. Эти картины хранились в банке «Велес» (в прошлом одна из структур Жердицкого. – Авт.), и в момент передачи из «Велеса» двадцать картин общей стоимостью боле полутора миллиона долларов  пропали. Именно их решил разыскать Виктор Жердицкий.

Малявин "Портрет дамы"

Ютц "Утки"

В четверг банкир созвал журналистов, что сообщить им о том, что два десятка пропавших картин находятся в розыске, и не могут перевозиться, экспонироваться и быть предметом дарения. Жердицкий об этом уже уведомил Таможенную службу, Министерство культуры и туризма, Международный совет музеев, международные аукционы.

Банкир полагает, что картины продавали скопом, поскольку под двенадцатью из них стояла залоговая стоимость, и ориентировочно те, кто украл картины, могли взять за них порядка ста двадцати тысяч долларов. 

Само общение с прессой было душевным. Виктор Юстимович шутил, присутствовавшая адвокат в этом деле небезызвестная Татьяна Монтян тоже сыпала остротами.  И, разумеется, журналисты поинтересовались дальнейшей судьбой Градобанка.  

Виктор Жердицкий рассказал, что Градобанк находился в стадии ликвидации, но летом его распорядители и кредиторы приняли решение о приостановке ликвидации и возобновлении деятельности. А это – сбор активов, балансов, восстановление документов, которые в период наступления на банк Генпрокуратура вывозила грузовиками. В этом году, по убеждению главы правления, банк  возобновит работу. Дело усложняет то, что процедура возобновления деятельности банков украинским законодательством не прописана, все законы, методики, инструкции созданы только под закрытие банков. По словам Жердицкого, они первые будут реанимировать банк. «Чтобы возобновить его работу, нужно восстановить баланс, активы и пассивы. В пассивах, в долгах четко сказано, кому и что мы должны. А вот активы из баланса поисчезали, – рассказал глава правления. – Сейчас самое сложное – найти активы».

После пресс-конференции Виктор Жердицкий ответил на несколько вопросов УНИАН.

Виктор Юстимович, сейчас вы пытаетесь возобновить работу банка. И одновременно реабилитировать свою деловую репутацию. Какова ваша версия событий, связанных с прекращением работы вашего банка и вашим заключением? 

В 90-е годы в Украине была сформирована серьезная банковская среда. Существовал банковский клуб, куда входили и покойный Вадим Гетьман, и Виктор Ющенко, и многие другие банкиры. Эту среду хотели разрушить, потому что банкиры были влиятельной силой. Либо повышвыривали людей, либо разрушали банки. Все это делалось для того, чтобы банки не могли влиять на политические процессы в государстве. В частности, выдвигать своего кандидата в Президенты. Приказы Кучмы исполнялись аккуратно.

И второе: политический интерес внутренних игроков совпал с интересом мировых цементных корпораций. Они еще в 1990 году начали вхождение на рынки Восточной Европы, имея при этом связи с правительствами. Члены западных картелей договаривались, кто какой завод забирает. Французы – наметили себе Николаевский Львовской области, немцы – Здолбуновский – Ровенской области. Они договаривались с президентами и премьерами стран. Но у нас премьеры менялись так часто, что они не успевали договариваться. Мы тогда начали кредитовать цементные компании группы «Хорда». А «Хорда» тогда только начинала приватизироваться. Западные картели пришли сначала к ним за контрольным пакетом. Акционеры группы «Хорда» отвечают: все под залогом Градобанка. Они приходят ко мне. Я говорю: ничего не будем продавать. Потому что если вы купите один завод, то последующим демпингом похороните другие. Тогда Ширак лоббировал интересы компании «Лафарж» перед Кучмой, и покойный Кушнарев, будучи главой АП, дает соответствующие распоряжения. Исполнителем был сначала Лазаренко, потом другие лица. И пошло систематизированное наступление на банк. Надо было сначала остановить банк, потом вынудить его принимать условия, а потом отбирать собственность. Но поскольку Верховная Рала  приняла в 1998 году постановление, что акции группы «Хорда» забирают неправильно, решили додавить Градобанк. В конце концов, акции заводов национализировали,  провели деприватизацию, вернули в ФГИ и за смешныю деньги продали французам.

Но, побывав в руках немецкого правосудия, я понял, что немцы молодцы. Когда в интересах государства нужно пролоббировать экономическое продвижение отечественных компаний, то подключаются все: спецслужбы, канцлер, дипломаты, разведка. И в моем случае включились все. Немцы стояли в очереди на Здолбуновский и Криворожский цементный заводы. У первого шестьдесят процентов акций было под залогом Градобанка. Когда они меня арестовали, то первое обвинение выдвигалось –  отмывание денег. А уже потом после ареста его меняют на обвинение в злоупотреблении средствами остарбайтеров. Это обвинение было снято в 2003 году. Пока суд идет, они через два года снова меняют обвинение и судят по статье: злоупотребление доверием и служебным положением в Украине. Я им говорю: ребята, если в моем обвинении нет вопроса немецких денег, то отправьте меня домой. В Украине выяснят, нарушал я закон или нет. Но они играли эту игру до конца, отпустить меня – значит, продемонстрировать слабое место в немецком правосудии.

Как Вам там сиделось? Какие были условия – как в Калифорнии или как на Лукьяновке?

В бытовом смысле все было нормально. А в психологическом – очень тяжело. Все четыре года это была камера одиночка. Общаться они принципиально не хотят ни на каком языке, кроме немецкого. Из-за языка создается пресс. Ты видишь только немецких адвокатов – украинских не допускают. И этот пресс очень серьезный. Я заявил, что немецкий язык не знаю и знать не собираюсь и принципиально начал учить английский. Я брал в библиотеке Агату Кристи в оригинале и читал. Дальше уже читал экономическую литературу. Есть такой известный автор – Портер. Я прочел его книгу «Конкурентные преимущества нации». Всегда мучался вопросом: почему украинцы – такая талантливая, с глубинными традициями нация – оказываются в проигрыше?..

Немцы четыре  года держали меня в тюрьме по такой статье, за которую они своих соотечественников держат максимум два с половиной года. И чтобы сломать меня, они перекинули меня в отделение для террористов, где было все по-другому, где, кроме надзирателей, я вообще никого не видел. Прогулка была только один раз в день. Там меня начали пичкать чем-то таким,  что у меня затормаживалась реакция, я не мог заниматься спортом, тело как будто засыпало. А занимался я с самого начала – отжимался, брал обычные пластиковые колбы с водой и использовал их в качестве гантелей, во время прогулки бегал.

Я плодотворно провел эти годы. Перечитал много литературы теологического содержания. Я прочитал Коран, Талмуд, Каббалу, Библию. Ближе к концу срока мне дали телевизор. Майдан два месяца смотрел по Би-Би-Си ежедневно.

Скажите, а Виктор Ющенко после победы привет Вам какой-то передавал? Все-таки он тогда не сумел Вас защитить…

Виктор Ющенко – хороший человек.

Говорит Татьяна Монтян, адвокат Виктора Жердицкого в деле пропавших картин:

Все, что происходит, соответствует нашей традиции мародерства. Человека упрятали за решетку, в чужую страну, собственность растянули все, кто мог, надеясь, что человек никогда не вернется, процедура ликвидации будет тянуться вечно. Мы отдаем отчет, как трудно будет вернуть собственность, которую мародеры считают своим. Я думаю, что когда-то людям придется заплатить за бесплатное пользование картинами.

Мы будем оспаривать решение Верховной Рады, которая абсолютным большинством голосов принимает закон о том, чтобы считать картины Градобанка госсобственностью. И это несмотря на то, что картины входят в ликвидационную массу, которая не может быть отчуждена до завершения процедуры санации или ликвидации. Никого это не интересует. Мы уже обратились в Европейский Союз и будем широко оповещать общественность, что мародерство у нас стало государственной политикой.

Лана Самохвалова

загрузка...
Мы используем cookies
Соглашаюсь