Об этом пишет Натали Штюбен в своей статье «О чем мечтают революционеры Майдана», опубликованной на сайте немецкой газеты Die Welt.
Майдан разделил жизнь Дарьи. Сейчас для нее есть «до» и «после». На центральной площади украинской столицы интересующаяся модой 19-летняя девушка стала политической активисткой. Она больше не приезжает отдыхать, спешит из одного региона в другой: из Киева в Донецк, затем в Харьков, обратно в Донецк, а оттуда в Киев.
Она следила за расследованием крушения малазийского авиалайнера MH17, затем сопровождала похоронную процессию в Харьков, посетила больницы в непосредственной близости от зоны военных действий и поддерживает Красный Крест в обучении украинских солдат первой медицинской помощи. «Если есть хоть малейший шанс помочь моей стране, я им воспользуюсь», говорит Дарья.
Как и у большинства молодых украинцев перспективы у Дарьи неопределенные - и становятся все хуже в условиях кризиса. 17 процентов молодых людей, которым до 25 лет в настоящее время не могут найти работу. Для некоторых из них решением кажется покинуть страну: около 8000 украинцев каждый год уезжают в Германию. Но многие хотят остаться и самостоятельно что-то изменить, становясь политически активными. Большинство протестующих на Майдане были молодые люди, как Дарья и ее друзья.
Переломный момент в жизни Дарьи случился в конце февраля. Посреди беспорядков знакомый врач возле баррикад рассказал ей, как он приучил себя не смотреть на лица погибших и пострадавших. Просто, чтобы быть в состоянии делать свою работу. В этот день он вытащил из общей массы безжизненное тело и посмотрел. Это был его брат.
Читайте такжеSüddeutsche Zeitung: Что осталось от "звездного часа демократии"«Тогда я точно знала, что ничего уже не будет, как прежде», говорит Дарья на отличном оксфордском английском. В прошлом году ее самой большой мечтой было переехать в Великобританию и работать в индустрии моды. Теперь у нее другие цели: «Люди здесь всегда держали рот на замке. Но на Майдане из лакеев родились граждане. Теперь стоит бороться за членство в ЕС».
Политика вместо моды
На ее профиле в Facebook можно проследить эти изменения. До конца прошлого года она размещала там модные фотографии и фотографии, где она позировала со своими подругами. Начиная с 21 ноября ее сообщения стали более политическими. Это был день, когда украинский журналист Мустафа Найем написал на своей странице в Facebook: «Я иду на Майдан. Кто со мной?»
Причина: Бывший украинский президент Виктор Янукович не хотел подписывать соглашение об ассоциации с ЕС. Это было начало Евромайдана, как называли эти протесты. Найем теперь решил уйти из журналистики и баллотироваться на парламентских выборах 26 октября.
Когда Дарья сегодня вспоминает о времени на Майдане, ей всегда приходят на ум слова чемпиона мира по боксу и нынешнего мэра Киева, Виталия Кличко, в том смысле, «как он говорил о том, каким мирным местом, помимо прочего, является Майдан». И затем, во время беспорядков: залитый кровью, полностью погрязший в войне и хаосе». Она ненадолго прервалась. «А теперь? Теперь война на Востоке убивает тысячи людей. Это кошмар».
Для нее ясно одно: погибшие, скорбящие родственники, страдания, все это должно иметь смысл. Все это должно привести к ЕС. Мир моды меркнет по сравнению с тем, что она видела. «На данный момент мне было бы стыдно работать в этой отрасли». Может быть, она вернется, когда наступит мир и будут идти переговоры о вступлении, говорит она. Возможно.
«Майдан выполнил свою миссию. В нем больше нет смысла», говорит Андрей. «Тот, кто хочет сделать что-то для нашей страны, должен браться за оружие и присоединяться к войне против Путина». Андрей, 25 лет, инженер-технолог водного хозяйства, работает на заводе «Coca-Cola» недалеко от Киева. Он считает себя националистом, который хочет, чтобы Украина была независимой, но ориентированной на Запад.
Во время протестов на Майдане в Киеве, он симпатизировал воинственно настроенному Правому сектору, который в значительной мере способствовал эскалации насилия. Андрей считает это законным: «Во время протестов радикальность была единственным способом изменить что-либо. В таких ситуациях можно продвигаться только с помощью физической силы. Так же, как сейчас на Востоке. Мы должны бороться, иначе Россия нас разгромит». Андрей восхищается такими европейскими ценностями, как толерантность, открытость и общественное сознание. «И обслуживание, да, обслуживание отличное». Еще он любит старые автомобили. В настоящее время он ездит на Ладе 1986 года, советский фабрикат. «Она очень старая и постоянно перегревается. Несколько дней назад она чуть было не сломалась окончательно». Его Лада для него женского рода.
«Она русская, но я люблю ее». Он смеется. «Я не имею ничего против русских. Они наши братья, мы с ними одной крови. Но я ненавижу российскую политику. Она создает зомби. Пропаганда Путина создает безмозглых зомби».
Дети должны расти в свободной стране
Проезжая через ночной Киев, он рассказывает о своих мечтах. «Я хочу жену и много детей. Прежде всего, я хочу, чтобы мои дети росли в мире и свободе. Они должны быть открытыми и мудрыми. Но они должны почувствовать дух Запада в своей собственной стране».
Андрей видит голосующего на дороге. Он съезжает на обочину, чтобы тот мог сесть в машину. «Он заплатил мне сейчас 20 гривен, примерно один евро». Так он возвращает часть денег за бензин. Андрей зарабатывает примерно 306 евро в месяц. «Это не плохо для тех, у кого нет своей фирмы». На пути к окраине города он открывает окно и закуривает сигарету. Тем не менее, пахнет только бензином.
Андрей долго считал самой большой проблемой Украины то, что она хотела угодить и России, и ЕС. «Моя страна превратилась в политическую проститутку». Сегодня, под руководством президента Петра Порошенка, все выглядит по-другому. «Порошенко – хороший человек. Я не голосовал за него, но он настоящий националист».
Что касается ситуации на Востоке, то Андрей говорит, что Крым действительно потерян, «но мы не допустим снова той же ошибки». Порошенко будет защищать нашу территорию, любой ценой. И когда-нибудь мы сможем жить в по-настоящему независимой, западной стране».
Особый статус, который украинский парламент предоставил Донецку и Луганску, он рассматривает критически. «Нельзя, чтобы это привело к потере этих областей». Сам Андрей не планирует идти на войну. «Но если бы россияне стояли у моей двери, я бы взялся за оружие». Двигатель Лады снова заглох.
Вика мечтает о жизни в Германии
«У меня постоянно такое чувство, будто Порошенко – просто марионетка. Надеюсь, я ошибаюсь», говорит 16-летняя Вика. Она только что вернулась из языковых курсов. Она изучает немецкий язык. Киев приветствует ее в синих и желтых красках, цветах украинского флага. Весь город так украшен: перила, автобусные остановки, колонны, дома и заборы. Вика замечает разницу, но это не вызывает у нее никаких возвышенных чувств. Понятие «Запад» она зарезервировала для другой страны: Германии.
Вика учит немецкий язык с первого класса и говорит на нем почти безупречно. Рядом с ее столом висят немецкие слова: послушный, плен, масштабы, вознаграждение. Она живет со своим 21-летним братом и родителями. В подъезде десятиэтажного здания со стен падает штукатурка, кабели лежат просто под ногами. Квартира семьи чистая и приятная.
Вика заплетает косу набок, выходит из дома и садится в автобус, который через 20 минут привезет ее из Троещины, района на окраине Киева, к метро в направлении центра. Она садится в последний ряд и передает десять гривен. Купюра передается от ряда к ряду, от человека к человеку, пока последний не передаст ее водителю автобуса. Он отсчитывает 3,50 гривен за билет и возвращает сдачу. 3,50 – это 19 евро-центов. Вика прячет сдачу и смеется: «Такого в Германии нет, правда?»
В следующем году она закончит школу. Затем она планирует учиться в университете Людвига Максимилиана в Мюнхене, она выберет иностранные языки или культуроведение. «Наше образование не особенно ценится в мире. Немецкое – напротив». Ее матери не очень нравится, что Вика хочет переехать в Германию. У нее такое чувство, будто ее дочь хочет как можно скорее оставить и забыть ее и Украину. «Как будто я бросаю их обеих в беде».
Вика спускается в метро по направлению к центру города. На остановке «Майдан Незалежности» она выходит и ступает на длинный эскалатор, который везет пассажиров в два раза быстрее, чем эскалаторы в Германии. Она выходит, Майдан перед ней. На Майдане снова ездят машины. Несколько недель назад последние активисты демонтировали свои лагеря. Школа Вики расположена в пяти минутах ходьбы. Она проходит мимо великолепных зданий в центре города, и ярко окрашенных, позолоченных церквей - и рассказывает.
В феврале она видела через окно класса великолепной, несколько постаревшей школы №57 дым, который затуманил часть центра города. И она услышала выстрелы, которые убили людей. «Мне было страшно. В моем классе поднялась паника». Ей и ее одноклассникам не разрешали уйти из школы самостоятельно. Они должны были ждать, пока их заберут родители. События оставили свой след. «Я все еще не могу сказать, что смело иду сейчас по центру города». Ситуация на востоке также ее беспокоит. «Никто не знает, что будет. Я считаю, это страшно. Киев – моя Родина, но Германия – это моя цель».
